Русский фи-ло-соф, фи-ло-лог, пи-са-тель.
Биография
Из дон-ских ка-за-ков. Учил-ся в Но-во-чер-кас-ской клас-сической гим-на-зии (1903-1911), од-но-вре-мен-но в музыкальной шко-ле итальянского скри-па-ча Ф. Стад-жи, в 1911-1915 годах на ис-то-ри-ко-фи-ло-ло-гическом факультете Московского уни-вер-си-те-та, ко-то-рый окон-чил по двум от-де-ле-ни-ям - фи-ло-соф-ско-му и клас-сической фи-ло-ло-гии.
Уча-ст-во-вал в дея-тель-но-сти Ре-лигиозно-фи-лософского общества па-мя-ти Вл.С. Со-ловь-ё-ва (с 1911 года), Пси-хо-ло-гического института, ос-но-ван-но-го Г.И. Чел-па-но-вым (с 1914 года), Воль-ной ака-де-мии ду-хов-ной куль-ту-ры Н.А. Бер-дяе-ва (с 1919 года).
В 1919-1921 годах профессор Ни-же-го-род-ско-го университета, в 1922-1929 годах - Московской кон-сер-ва-то-рии, где пре-по-да-вал эс-те-ти-ку, дей-ст-вительный член ГАХН (1923-1929). Лосев и его же-на, В.М. Со-ко-ло-ва (1898-1954), ак-тив-но уча-ст-во-ва-ли в дея-тель-но-сти московского круж-ка сто-рон-ни-ков имя-сла-вия (М.А. Но-во-сё-лов , Д.Ф. Его-ров и др.) и в 1929 году при-ня-ли тай-ный мо-на-ше-ский по-стриг под име-на-ми Ан-д-ро-ник и Афа-на-сия.
В 1927 году вы-шли в свет пер-вые ра-бо-ты его так называемого вось-ми-кни-жия, вы-со-ко оце-нён-ные С.Л. Фран-ком и Д.И. Чи-жев-ским, - «Фи-ло-со-фия име-ни», «Ан-тич-ный кос-мос и со-вре-мен-ная нау-ка», «Му-зы-ка как пред-мет ло-ги-ки», «Диа-лек-ти-ка ху-до-же-ст-вен-ной фор-мы», за-тем «Диа-лек-ти-ка чис-ла у Пло-ти-на» (1928), «Кри-ти-ка пла-то-низ-ма у Ари-сто-те-ля» (1929), «Очер-ки ан-тич-но-го сим-во-лиз-ма и ми-фо-ло-гии» и «Диа-лек-ти-ка ми-фа» (оба 1930), вы-звав-шая рез-кие на-пад-ки на Лосева в советской печа-ти и на XVI-м съез-де ВКП(б) (вы-сту-п-ле-ние Л.М. Ка-га-но-ви-ча и др.).
Аре-сто-ван-ный в апреле 1930 года, Лосев был осу-ж-дён по так называемому де-лу Ис-тин-но-пра-во-слав-ной церк-ви и от-прав-лен в ла-герь ОГПУ на строи-тель-ст-во Бе-ло-мор-ско-Бал-тий-ско-го ка-на-ла. В конце 1932 года вме-сте с же-ной ос-во-бо-ж-дён по ин-ва-лид-но-сти (поч-ти ос-леп) и за «ударный труд» в свя-зи с за-вер-ше-ни-ем строи-тель-ст-ва.
Ра-бо-тая по-ча-со-ви-ком в мо-с-ков-ских ву-зах и чи-тая вы-езд-ные лек-ции в про-вин-ции, Лосев про-дол-жал на-учную дея-тель-ность: сочинение «Са-мое са-мо» (опубликовано в 1994 году), под-го-тов-ка ис-то-рии ан-тич-ной эс-те-ти-ки и пол-но-го сво-да ми-фо-ло-гических пер-во-ис-точ-ни-ков ан-тич-но-сти («Ан-тич-ная ми-фо-ло-гия с ан-тич-ны-ми ком-мен-та-рия-ми к ней», опубликовано в 2005), фи-лософское ос-мыс-ле-ние ре-зуль-та-тов современной ма-те-ма-ти-ки и ло-ги-ки («Диа-лек-ти-че-ские ос-но-вы ма-те-ма-ти-ки», «О ме-то-де бес-ко-неч-но-ма-лых в ло-ги-ке» и др., опубликовано в сборнике «Ха-ос и струк-ту-ра», 1997).
В 1932-1933 годах соз-да-ёт фи-лософско-пси-хо-ло-гическую про-зу, имею-щую чер-ты хри-сти-ан-ской ан-ти-уто-пии, - по-вес-ти «Те-ат-рал», «Трио Чай-ков-ско-го», «Ме-теор», «Встре-ча», ро-ман «Жен-щи-на- мыс-ли-тель» и др. (опубликовано в 1990-х годах).
В 1942-1944 годах пре-по-да-вал ло-ги-ку на фи-лософском факультете МГУ, по-сле об-ви-не-ния в «идеа-лиз-ме» пе-ре-ве-дён в Московский государственный пе-да-го-ги-че-ский институт им. В.И. Ле-ни-на, где чи-тал кур-сы по клас-сической фи-ло-ло-гии и об-ще-му язы-ко-зна-нию.
С 1954 года по-мощ-ни-ком Лосева ста-но-вит-ся его уче-ни-ца А.А. Та-хо-Го-ди, в даль-ней-шем хра-ни-тель ар-хи-ва Лосева и из-да-тель его тру-дов.
С 1953 года вновь на-чи-на-ет-ся пуб-ли-ка-ция ра-бот Лосева, пре-ж-де все-го по ис-то-рии ан-тич-ной куль-ту-ры: «Ан-тич-ная ми-фо-ло-гия в её ис-то-ри-че-ском раз-ви-тии» (1957), «Го-мер» (1960; 2-е изд., 2006), «Ан-тич-ная му-зы-каль-ная эс-те-ти-ка» (1960), «Ан-тич-ная фи-ло-со-фия ис-то-рии» (1977), ста-тьи в Фи-ло-соф-ской эн-цик-ло-пе-дии (т. 3-5, 1964-1970) и эн-цик-ло-пе-дии «Ми-фы на-ро-дов ми-ра» (т. 1-2, 1980-1982), из-да-ние со-чи-не-ний Пла-то-на (т. 1-3, 1968-1972) и, на-ко-нец, главный труд его жиз-ни - «Ис-то-рия ан-тич-ной эс-те-ти-ки» (т. 1-8, 1963-1994, пе-ре-издано в 2000 году, к ней при-мы-ка-ет «Эл-ли-ни-сти-че-ски-рим-ская эс-те-ти-ка I-II веков н.э.», 1979, переиздано в 2002 году) - фак-ти-че-ски все-объ-ем-лю-щая ис-то-рия ан-тич-ной фи-ло-со-фии. Ис-то-ки но-во-ев-ро-пей-ской куль-ту-ры рас-смат-ри-ва-лись в «Эс-те-ти-ке Воз-рож-де-ния» (1978, 3-е издание, 1998), идей-ное на-сле-дие русской фи-ло-со-фии - в кни-гах «Вл. Со-ловь-ёв» (1983, 2-е издание, 1994) и «Вла-ди-мир Со-ловь-ёв и его вре-мя» (1990, 2-е издание, 2009).
Об-щим про-бле-мам лин-гвис-ти-ки и сим-во-лических форм по-свя-ще-ны ра-бо-ты «Вве-де-ние в об-щую тео-рию язы-ко-вых мо-де-лей» (1968, 2-е изд., 2004), «Язы-ко-вая струк-ту-ра» (1983), «Про-бле-ма сим-во-ла и реа-ли-сти-че-ское ис-кус-ст-во» (1976, 2-е изд., 1995), «Знак. Сим-вол. Миф» (1982).
Лосеву при-над-ле-жат пе-ре-во-ды Пла-то-на, Ари-сто-те-ля, Пло-ти-на, Про-кла, Сек-ста Эм-пи-ри-ка, Дио-ни-сия Аре-о-па-ги-та , Ни-ко-лая Ку-зан-ско-го.
Философия
Ре-лигиозно-фи-лософская кон-цеп-ция Лосева, раз-ви-тая им в ра-бо-тах 1920-1930-х годов, пред-став-ля-ет со-бой уни-каль-ный син-тез пе-ре-ос-мыс-лен-ной им мно-го-ве-ко-вой тра-ди-ции ан-тич-ной и средневековой мыс-ли (Пла-тон и не-оп-ла-то-низм, хри-сти-ан-ское апо-фа-ти-че-ское бо-го-сло-вие Дио-ни-сия Аре-о-па-ги-та, Гри-го-рия Па-ла-мы, Ни-ко-лая Ку-зан-ско-го), ме-то-до-ло-гии но-во-ев-ро-пей-ской фи-ло-со-фии (нем.ецкий клас-сический идеа-лизм, нео-кан-ти-ан-ст-во, фе-но-ме-но-ло-гия Э. Гус-сер-ля) и про-бле-ма-ти-ки русской ре-лигиозной фи-ло-со-фии конца XIX - начала XX века от Вл.С. Со-ловь-ё-ва (идея все-един-ст-ва) до П. А. Фло-рен-ско-го. Диа-лек-ти-ка, от-стаи-вав-шая-ся Лосева в ка-че-ст-ве центрального ме-то-да (её основными ис-точ-ни-ка-ми яви-лись «Пар-ме-нид» Пла-то-на, «Эн-неа-ды» Пло-ти-на, «Нау-ка ло-ги-ки» Г.В.Ф. Ге-ге-ля), рас-сма-т-ри-ва-лась им как сис-те-ма «за-ко-но-мер-но и не-об-хо-ди-мо вы-во-ди-мых ан-ти-но-мий» и их «син-те-ти-че-ских со-пря-же-ний», ох-ва-ты-ваю-щая все воз-мож-ные ти-пы бы-тия и при-ло-жи-мая к лю-бо-му пред-ме-ту и лю-бой сфе-ре че-ло-ве-че-ско-го опы-та, как «смы-сло-вой ске-лет ве-щей, обу-слов-ли-ваю-щий сам се-бя и ни от ка-ко-го со-дер-жа-ния ве-щей не за-ви-ся-щий» («Бы-тие. Имя. Кос-мос». М., 1993. С. 616, 74). В её кон-струк-тив-ном оформ-ле-нии Лосев пе-ре-ос-мыс-лил вос-при-ня-тый им прин-цип триа-ды - не-о-п-ла-то-ни-че-ской (пре-бы-ва-ние - вы-хо-ж-де-ние - воз-вра-ще-ние) и ге-ге-лев-ской (те-зис - ан-ти-те-зис - син-тез). Ис-ход-ное на-ча-ло диа-лек-ти-ки у Лосева - вос-хо-дя-щее к сверх-бы-тий-но-му и сверх-мыс-ли-мо-му Еди-но-му Пла-то-на и не-оп-ла-то-ни-ков «од-но» [в бо-лее позд-ней тер-ми-но-ло-гии - «са-мое са-мо» как яв-лен-ная в её бес-чис-лен-ных ин-тер-пре-та-ци-ях «аб-со-лют-ная ин-ди-ви-ду-аль-ность» ве-щи, не сво-ди-мой в её «не-по-зна-вае-мой глу-би-не» ни к ка-ким её при-зна-кам и пре-ди-ка-там, «аб-со-лют-ный пер-во-прин-цип все-го су-ще-го и не-су-ще-го, и в том чис-ле и се-бя са-мо-го» («Миф. Чис-ло. Сущ-ность». М., 1994. С. 339)], его смы-сло-вым по-ро-ж-де-ни-ем пред-ста-ют сле-дую-щие по-ня-тия пер-вич-ной триа-ды у Лосева - бы-тие (не-что, или «од-но су-щее», пред-по-ла-гаю-щее от-лич-ное от не-го «иное») и ста-нов-ле-ние как син-тез су-ще-го и не-су-ще-го, бы-тия и не-бы-тия («од-но су-щее в ином»). Эта ис-ход-ная триа-да до-пол-ня-ет-ся 4-м на-ча-лом, фик-си-рую-щим её осу-ще-ст-в-ле-ние (став-шее, факт, суб-стан-ция), и за-тем 5-м на-ча-лом, за-пе-чат-ле-ваю-щим её вы-ра-же-ние (сим-вол, имя), об-ра-зуя со-от-вет-ст-вен-но тет-рак-ти-ду и пен-та-ду. При этом по от-но-ше-нию к 4-му и 5-му на-ча-лам пер-вич-ная триа-да вы-сту-па-ет как не-что еди-ное («сфе-ра смыс-ла»), об-ра-зуя тем са-мым с ни-ми вто-рую триа-ду. Бы-тие-су-щее - вто-рое на-ча-ло пер-вич-ной триа-ды, опи-сы-вае-мое с по-мо-щью пла-то-нов-ских ка-те-го-рий то-ж-де-ст-ва, раз-ли-чия, дви-же-ния и по-коя, пред-ста-ёт в сво-ей ан-ти-но-мич-ной струк-ту-ре как «еди-нич-ность под-виж-но-го по-коя са-мо-то-ж-де-ст-вен-но-го раз-ли-чия» (Лосев на-зы-ва-ет это эй-до-сом - «смы-сло-вым из-вая-ни-ем», «яв-лен-ным ли-ком» ве-щи, или сущ-но-сти, диа-лек-ти-ка же есть «ло-гос», ло-гическое кон-ст-руи-ро-ва-ние эй-до-са, его «ка-те-го-ри-аль-ной оп-ре-де-лён-но-сти» - «Бы-тие. Имя. Кос-мос». С. 684, 707, 69, 70). Пе-ре-ход к бы-тию от сверх-су-ще-го «од-но-го» фик-си-ру-ет-ся в по-ня-тии «чис-ла» как са-мо-го пер-во-го прин-ци-па фор-мы, рас-чле-не-ния, оформ-ле-ния ве-щи внут-ри се-бя. «Од-но су-щее», от-ли-ча-ясь от ок-ру-жаю-ще-го его «ино-го», по-лу-ча-ет раз-дель-ность, гра-ни-цу, оно счис-ляе-мо и есть та-ким об-ра-зом чис-ло. В от-ли-чие от Ге-ге-ля, чис-ло у Лосева не сме-ши-ва-ет-ся с ко-ли-че-ст-вом и не по-ме-ща-ет-ся по-сле ка-че-ст-ва, но «иде-аль-ное чис-ло» (ана-ло-гом его яв-ля-ет-ся ге-ге-лев-ское по-ня-тие «ме-ры») пред-ше-ст-ву-ет вся-ко-му ка-че-ст-ву, ко-ли-че-ст-во же пред-ста-ёт про-сто как «со-счи-тан-ность че-го-то ка-че-ст-вен-но-го».
В мно-го-мер-ной «аб-со-лют-ной» диа-лек-ти-ке Лосева её ка-те-го-рии не про-сто вы-во-дятся од-на из дру-гой, но ка-ж-дая из них и все вме-сте про-ра-ба-ты-ва-ют-ся в све-те ка-ж-дой дру-гой. Так, сфе-ра смыс-ла (пер-вич-ная триа-да), рас-смот-рен-ная в ас-пек-те бы-тия, да-ёт смысл в его бы-тии-для-се-бя, т. е. са-мо-соз-на-ние (субъ-ект-объ-ект-ное взаи-мо-от-но-ше-ние), в ас-пек-те ста-нов-ле-ния да-ёт «стрем-ле-ние» («вле-че-ние»), а в ас-пек-те став-ше-го (суб-стан-ции) - лич-ность как но-си-тель смыс-ла, и т.д. (раз-ветв-лён-ную сис-те-му ка-те-го-рий диа-лек-ти-ки Лосева см. «Миф. Чис-ло. Сущ-ность». С. 270).
Пер-со-на-ли-сти-че-ское по-ни-ма-ние бы-тия у Лосева («наи-бо-лее кон-крет-на и ре-аль-на лич-ность, а так-же сре-да, где лич-ность жи-вёт и дей-ст-ву-ет, - об-ще-ст-во», там же, с. 296) ис-хо-дит из по-ни-ма-ния пер-во-сущ-но-сти как хри-сти-ан-ской аб-со-лют-ной Лич-но-сти в от-ли-чие от без-лич-но-го не-оп-ла-то-ни-че-ско-го Еди-но-го и ге-ге-лев-ской аб-со-лют-ной идеи. В хри-сти-ан-ском дог-ма-те о Трои-це Лосев опо-зна-ёт им-пли-цит-но со-дер-жа-щее-ся в нём 4-е («со-фий-ное») на-ча-ло суб-стан-ци-аль-ной осу-ще-ст-в-лён-но-сти и 5-е («оно-ма-ти-че-ское») на-ча-ло вы-ра-же-ния, пред-став-лен-ное пред-веч-ным не-твар-ным име-нем Бо-жи-им. От-стаи-вая в раз-ви-вае-мой им диа-лек-ти-ке име-ни прин-ци-пы имя-сла-вия («Имя Бо-жие есть сам Бог, но Бог сам - не имя» -пись-мо Фло-рен-ско-му от 30.1.1923), Лосев воз-во-дил их к ут-вер-ждён-но-му в ка-че-ст-ве пра-во-слав-ной док-три-ны уче-нию Гри-го-рия Па-ла-мы о не-по-сти-жи-мой сущ-но-сти Бо-га и ис-хо-дя-щих от Не-го не-твар-ных энер-ги-ях, про-ни-зы-ваю-щих мир и со-об-щае-мых че-ло-ве-ку. Имя рас-смат-ри-ва-ет-ся Лосевым как смы-сло-вая энер-гия сущ-но-сти, не-от-де-ли-мая и в то же вре-мя от-лич-ная от неё, как ору-дие вза-им-но-го об-ще-ния и взаи-мо-по-ни-ма-ния ме-ж-ду ней и всем ок-ру-жаю-щим, на-ко-нец, как «ос-мыс-ле-ние её как объ-ек-тив-но оп-ре-де-лён-ной лич-но-сти», как пре-дел её ак-тив-но-го «смы-сло-во-го са-мо-от-кро-ве-ния» (Там же. С. 834, 841). Твар-ное бы-тие дер-жит-ся энер-ги-ей, ис-хо-дя-щей от пер-во-сущ-но-сти, су-ще-ст-ву-ет «в по-ряд-ке при-час-тия к её име-ни», но оно при-ча-ст-но к ней в раз-ной сте-пе-ни, что обу-слов-ли-ва-ет различную ин-тен-сив-ность это-го бы-тия (различнаяна-пря-жён-ность, не-од-но-род-ность про-стран-ст-ва, вре-ме-ни, кос-мо-са в це-лом, пред-став-ляю-ще-го со-бой «ле-ст-ни-цу… раз-ных сте-пе-ней жиз-нен-но-сти или за-твер-де-ло-сти сло-ва» - «Бы-тие. Имя. Кос-мос». С. 734-735).
Об-ра-зом бы-тия лич-но-сти, её не-от-де-ли-мым и от-лич-ным от неё «ли-ком» вы-сту-па-ет у Лосева миф, по-ня-тый как сим-во-ли-че-ски вы-ра-жен-ное жи-вое ин-туи-тив-ное взаи-мо-от-но-ше-ние субъ-ек-та и объ-ек-та. В кон-тек-сте лич-но-ст-но-го бы-тия вся-кая вещь мо-жет стать ми-фом. Миф как са-мо-соз-на-тель-ное ис-то-рическое бы-тие лич-но-сти есть чу-до, по-ня-тое как взаи-мо-от-но-ше-ние двух (или не-сколь-ких) лич-но-ст-ных пла-нов, «сов-па-де-ние слу-чай-но про-те-каю-щей эм-пи-ри-че-ской ис-то-рии лич-но-сти с её иде-аль-ным за-да-ни-ем» («Миф. Чис-ло. Сущ-ность». С. 171-172). В от-ли-чие от ре-ли-гии, спе-ци-фический миф ко-то-рой пред-став-ля-ет со-бой «суб-стан-ци-аль-ное са-мо-ут-вер-жде-ние лич-но-сти в веч-но-сти», миф как та-ко-вой есть «энер-гий-ное, фе-но-ме-наль-ное са-мо-ут-вер-жде-ние лич-но-сти не-за-ви-си-мо от про-бле-мы взаи-мо-от-но-ше-ния веч-но-сти и вре-ме-ни» (Там же. С. 106).
Вы-ра-же-ние, выс-шей фор-мой ко-то-ро-го яв-ля-ет-ся «лич-ность, дан-ная в ми-фе и офор-мив-шая своё су-ще-ст-во-ва-ние че-рез своё имя» («Фор-ма. Стиль. Вы-ра-же-ние». М., 1995. С. 39), - ис-ход-ное по-ня-тие эс-те-ти-ки Лосева. Сим-во-лическая при-ро-да вы-ра-же-ния как един-ст-ва внут-рен-не-го и внеш-не-го, смыс-ла и его «ало-ги-че-ски-ма-те-ри-аль-но-го» во-пло-ще-ния кон-кре-ти-зи-ру-ет-ся в по-ня-тии «ху-до-же-ст-вен-ной фор-мы» (ху-дожественногооб-раза) как «прин-ци-пи-аль-но-го рав-но-ве-сия ло-ги-че-ской и ало-ги-че-ской сти-хии», их пол-но-го взаи-мо-про-ник-но-ве-ния («слу-чай-ность, дан-ная как аб-со-лют-ное, и аб-со-лют-ное, дан-ное как слу-чай-ность, при пол-ном и аб-со-лют-ном то-ж-де-ст-ве их», там же, с. 45, 198). В «ан-ти-но-ми-ях аде-к-ва-ции» ху-дожественная фор-ма рас-кры-ва-ет-ся у Лосева как син-тез сво-бо-ды и не-об-хо-ди-мо-сти: пер-во-об-раз, слу-жа-щий про-об-ра-зом ху-дожесвенной фор-мы и бес-соз-на-тель-ным кри-те-ри-ем её кон-ст-рук-ции, впер-вые «твор-че-ски и энер-гий-но» соз-да-ёт-ся са-мой ху-дожественной фор-мой и осо-зна-ёт-ся в этом творческом про-цес-се. В ка-че-ст-ве соб-ст-вен-но-го не-от-ли-чи-мо-го от неё и по-то-му не-вы-ра-зи-мо-го пер-во-об-ра-за ху-дожественная фор-ма, вы-ра-жая са-моё се-бя, есть вме-сте с тем «вы-ра-же-ние не-вы-ра-зи-мо-го».
Виднейший представитель фи-ло-со-фии му-зы-ки в Рос-сии, Лосев рас-смат-ри-вал му-зы-ку как искусство вре-ме-ни, по-ня-то-го как «ста-но-вя-щий-ся под-виж-ной по-кой», «ало-ги-че-ское ста-нов-ле-ние чис-ла», и со-от-вет-ст-вен-но ви-дел в ней вы-ра-же-ние «жиз-ни чис-ла» (Там же. С. 509, 543, 549). Вре-мя в му-зы-ке не ухо-дит в про-шлое и пред-ста-ёт как сплош-ное «дли-тель-но-из-мен-чи-вое» «веч-ное на-стоя-щее» (С. 492). «Смы-сло-вая фи-гур-ность чис-ла» вно-сит в эту «сплош-ную те-ку-честь» на-ча-ло по-ряд-ка, ко-то-рое во-пло-ща-ет-ся в зву-ко-вы-сот-ной сис-те-ме (лад) и мет-ро-рит-ми-че-ской струк-ту-ре. Пи-фа-го-рей-ско-пла-то-нов-ское на-сле-дие в ис-тол-ко-ва-нии му-зы-ки со-че-та-ет-ся у Лосева с литературно-фи-лософской тра-ди-ци-ей ро-ман-тиз-ма, пре-ж-де все-го в «сло-вес-ной транс-крип-ции» смы-сло-вой сущ-но-сти кон-крет-ных про-из-ве-де-ний - Р. Ваг-не-ра и А. Н. Скря-би-на, Л. ван Бет-хо-ве-на, Ф. Лис-та, П. И. Чай-ков-ско-го, Н. А. Рим-ско-го-Кор-са-ко-ва и др. («му-зы-каль-ный миф», в воз-мож-ных бес-чис-лен-ных сло-вес-ных ва-ри-ан-тах ко-то-ро-го рас-кры-ва-ет-ся за-дан-ная про-из-ве-де-ни-ем «еди-ная и един-ст-вен-ная» струк-ту-ра его пе-ре-жи-ва-ния).
В мно-го-численных ра-бо-тах по ис-то-рии ан-тич-ной ми-фо-ло-гии, фи-ло-со-фии и эс-те-ти-ки, рас-кры-ваю-щих их глу-бин-ное един-ст-во, фи-зи-ог-но-ми-ка ан-тич-ной куль-ту-ры, сло-вес-ные порт-ре-ты ха-рак-тер-ных её пред-ста-ви-те-лей (вы-ра-зительное опи-са-ние ду-хов-но-го об-ли-ка Со-кра-та, ан-тич-но-го скеп-ти-ка или эпи-ку-рей-ца и т. п.) со-че-та-ют-ся с фи-лософско-ис-то-рическим ос-мыс-ле-ни-ем ан-тич-но-сти как це-ло-ст-но-го куль-тур-но-ис-то-рического ти-па с оп-ре-де-ляю-щей его пла-сти-че-ской ин-туи-ци-ей бы-тия, ко-то-рая оформ-ля-ет-ся в пред-став-ле-нии о кос-мо-се как жи-вом оду-шев-лён-ном су-ще-ст-ве, в «те-лес-нос-ти ан-тич-но-го клас-си-че-ско-го идеа-ла» и свя-зан-ной с ней «эс-те-ти-ке чи-сло-вой гар-мо-нии» («Ис-то-рия ан-тич-ной эс-те-ти-ки». М., 2000. Т. 1. С. 141).
Ос-но-ву но-во-ев-ро-пей-ской куль-ту-ры со-став-ля-ет, по Лосеву, «аб-со-лю-ти-за-ция че-ло-ве-че-ско-го субъ-ек-та»: «транс-цен-дент-ные ре-аль-но-сти» пре-вра-ща-ют-ся в субъ-ек-тив-ные идеи, ак-ту-аль-ная бес-ко-неч-ность средневекового Аб-со-лю-та (Бо-га) сме-ня-ет-ся по-тен-ци-аль-ной бес-ко-неч-но-стью веч-но ищу-щей че-ло-ве-че-ской лич-но-сти. На-ча-ло это-го про-цес-са зна-ме-ну-ет со-бой эпо-ха Воз-ро-ж-де-ния, с её «ар-ти-сти-че-ским ин-ди-ви-дуа-лиз-мом» и «амо-раль-ным тра-гиз-мом» («Эс-те-ти-ка Воз-ро-ж-де-ния». М., 1982. С. 412, 445); «по-сле Воз-ро-ж-де-ния мир ве-щей стал при-зна-вать-ся лишь в ме-ру сво-ей осоз-нан-но-сти… пе-ре-жи-то-сти, вос-при-ня-то-сти» («Я со-слан в XX век...». М., 2002. Т. 2. С. 66). Му-зы-ка, быв-шая в сред-ние ве-ка лишь «пье-де-ста-лом» для ре-лигиозной жиз-ни, в сво-ём са-мо-сто-ятельном су-ще-ст-во-ва-нии рас-смат-ри-ва-ет-ся Лосева как тра-гическая по-пыт-ка вос-соз-дать «субъ-ек-тив-но-бо-же-ст-вен-ное са-мо-ощу-ще-ние», ру-ко-во-дству-ясь «аб-со-лют-ным про-из-во-лом внут-рен-не-го са-мо-оп-ре-де-ле-ния» (Там же. Т. 1. С. 118, 123). В «му-зы-каль-ном вос-тор-ге», тре-бую-щем лишь «внут-рен-не-ощу-ти-тель-ной со-б-ран-но-сти» и «куль-тур-но-го утон-че-ния» (они мо-гут со-вме-щать-ся с лю-бым по-ве-де-ни-ем и лю-бой мо-ра-лью), Лосев ви-дел дос-туп-ную для се-ку-ляр-ной куль-ту-ры Но-во-го вре-ме-ни за-ме-ну «сверх-ум-но-го экс-та-за» и ре-аль-но-го те-лес-но-ду-шев-но-го «пре-об-ра-же-ния» че-ло-ве-ка, ко-то-рые дос-ти-га-ют-ся под-виж-ни-че-ской прак-ти-кой мо-лит-вен-но-го «ум-но-го де-ла-ния» (Там же. С. 148-150).
В ра-бо-тах по язы-ко-зна-нию 1940-1980-х годов обос-но-вы-ва-лась ин-тер-пре-та-тив-но-ком-му-ни-ка-тив-ная при-ро-да язы-ка как «прак-ти-че-ски осу-ще-ст-в-лён-но-го мыш-ле-ния» и как «ору-дия об-ще-ния и со-об-ще-ния» (язык как един-ст-во вы-ра-же-ния и из-ве-ще-ния смыс-ла - для дру-го-го и для са-мо-го се-бя). В чис-ле важ-ней-ших «приё-мов ком-му-ни-ка-ции» жи-во-го язы-ка Лосев вы-де-лил ин-то-на-цию и экс-прес-сию, в за-ви-си-мо-сти от ко-то-рых «од-но и то же сло-во или груп-па слов мо-жет быть по-ве-ст-во-ва-ни-ем, во-про-сом, по-бу-ж-де-ни-ем, удив-ле-ни-ем, по-же-ла-ни-ем, моль-бой, при-ка-за-ни-ем» («Знак. Сим-вол. Миф». М., 1982. С. 22). Ин-тер-пре-та-тив-ны-ми по сво-ему ха-рак-теру яв-ля-ют-ся «ва-лент-ность» ка-ж-до-го язы-ко-во-го эле-мен-та (его по-тен-ци-аль-ная «бес-ко-неч-ная смы-сло-вая за-ря-жен-ность») и спе-ци-фи-че-ское для ка-ж-до-го ес-теств. язы-ка слож-ное «пе-ре-пле-те-ние ло-ги-че-ских и ком-му-ни-ка-тив-ных зна-че-ний», ко-гда пред-мет-но-смы-сло-вое со-дер-жа-ние мо-жет быть ис-тол-ко-ва-но в раз-ных его ас-пек-тах (за-пе-чат-лён-ных, в ча-ст-но-сти, в эти-мо-ло-гии) и в раз-ных мо-ду-сах по-ни-ма-ния (например, дей-ст-вие как суб-стан-ция и как ка-че-ст-во в сло-вах «хо-ж-де-ние» и «хо-дя-щий», грам-ма-тическая ка-те-го-рия настоящего времени в зна-че-нии про-шло-го или бу-ду-ще-го и т. п. - «О ком-му-ни-ка-тив-ном зна-че-нии грам-ма-ти-че-ских ка-те-го-рий», 1965).
В от-тал-ки-ва-нии от вос-при-ня-той им сло-вес-но-сти русского сим-во-лиз-ма сло-жил-ся экс-прес-сив-ный стиль Лосева с ха-рак-тер-ны-ми для не-го рез-ки-ми пе-ре-па-да-ми, сме-ной ака-де-мического из-ло-же-ния раз-го-вор-ны-ми ин-то-на-ция-ми, ли-рическими и пуб-ли-ци-стическими от-сту-п-ле-ния-ми, иро-ни-че-ски обы-гран-ны-ми об-ра-ще-ния-ми к во-об-ра-жае-мо-му со-бе-сед-ни-ку и оп-по-нен-ту.
Сочинения:
Страсть к диа-лек-ти-ке. М., 1990;
Фи-лосо-фия. Ми-фо-ло-гия. Куль-ту-ра. М., 1991;
Жизнь: По-вес-ти, рас-ска-зы, пись-ма. СПб., 1993;
Про-бле-ма ху-до-же-ст-вен-но-го сти-ля. К., 1994;
Ми-фо-ло-гия гре-ков и рим-лян. М., 1996;
Имя. СПб., 1997;
Лич-ность и Аб-со-лют. М., 1999;
Дио-ген Ла-эр-ций - ис-то-рик ан-тич-ной фи-ло-со-фии. 2-е изд. М., 2002;
Бо-ги и ге-рои Древ-ней Гре-ции. М., 2002 (совм. с А. А. Та-хо-Го-ди);
«Ра-дость на ве-ки»: Пе-ре-пис-ка ла-гер-ных вре-мен: [А. Ф. Ло-сева c В. М. Ло-се-вой]. М., 2005;
Ис-то-рия ан-тич-ной фи-ло-со-фии в кон-спек-тив-ном из-ло-же-нии. 3-е изд. М., 2005;
Пла-тон. Ари-сто-тель. 3-е изд. М., 2005 (совм. с А. А. Та-хо-Го-ди);
Выс-ший син-тез: Не-из-вест-ный Ло-сев. М., 2005;
Эс-те-ти-ка при-ро-ды. 2-е изд. К., 2006 (совм. с М. А. Та-хо-Го-ди);
Вещь и имя. Са-мое са-мо. СПб., 2008;
Диа-лек-ти-ка ми-фа; До-пол-не-ние к «Диа-лек-ти-ке ми-фа». М., 2008.
А. Ф. ЛОСЕВ ЦЕЛОСТНОСТЬ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА
А. Ф. Лосев (23.09.1893 - 24.05.1988) родился в Новочеркасске (столице Области Всевеликого Войска Донского) в скромной семье Ф. П. Лосева, учителя математики, страстного любителя музыки, скрипача-виртуоза, и Н. А. Лосевой, дочери настоятеля храма Михаила Архангела, протоиерея о. Алексея Полякова. Однако отец оставил семью, когда сыну было всего три месяца, и воспитанием мальчика занималась мать. От отца А. Ф. унаследовал страсть к музыке и, как он сам признавался, «разгул и размах идей», «вечное искательство и наслаждение свободой мысли». От матери - строгое православие и нравственные устои жизни. Мать и сын жили в собственном доме, который в 1911 г., когда Алексей кончил с золотой медалью классическую гимназию, пришлось продать - нужны были деньги для обучения в Московском Императорском Университете (доходов со сдаваемого матерью в аренду казачьего наследственного надела не хватало).
Алексей Лосев в 1915 г. окончил Университет по двум отделениям историко-филологического факультета - философии и классической филологии, получил он и профессиональное музыкальное образование (школа итальянского скрипача Ф. Стаджи) и серьезную подготовку в области психологии.
Со студенческих лет он член Психологического Института, который основал и которым руководил профессор Г. И. Челпанов. Обоих, учителя и ученика, связывало глубокое взаимопонимание. Г. И. Челпанов рекомендовал студента Лосева в члены Религиозно -философского общества памяти Вл. Соловьева, где молодой человек лично общался с Вяч. Ивановым, С. Н. Булгаковым, И. А. Ильиным, С. Л. Франком, Е- Н. Трубецким, о. П. Флоренским. Оставленный при Университете для подготовки к профессорскому званию, Алексей Лосев одновременно преподавал в московских гимназиях древние языки и русскую литературу, а в трудные революционные годы ездил читать лекции в только что открытый Нижегородский Университет, где и был избран по конкурсу профессором (1919), в 1923 г. Лосева утвердил в звании профессора уже в Москве Государственный Ученый Совет.
На родину, где никого из близких за годы революции не осталось в живых, Лосев не возвращался.
В 1922 г. он вступил в брак (венчал в Сергиевом Посаде о. П. Флоренский) с Валентиной Михайловной Соколовой, математиком и астрономом, которой мы обязаны напечатанием книг А. Ф. в 20-х годах.
Все эти годы А. Ф. Лосев был действительным членом Государственной Академии Художественных наук, профессором Государственного Института музыкальной науки (ГИМН), где он работал в области эстетики, профессором Московской консерватории.
Начал он печататься с 1916 г. («Эрос у Платона», «Два мироощущения», «О музыкальном ощущении любви и природы»).
В 1919 г. на немецком языке вышла в Швейцарии в сборнике «Russland» важная статья Лосева Russische Pholosophie. В 1918 г. молодой Лосев совместно с С. Н. Булгаковым и Вяч. Ивановым готовил по договоренности с издателем М. В. Сабашниковым серию книг. Называлась эта серия под ред. А. Ф. Лосева «Духовная Русь». В ней, кроме вышеназванных, участвовали Е. Н. Трубецкой, С. Н. Дурылин, Г. И. Чулков, С. А. Сидоров. Однако издание это не увидело света, что и неудивительно для революционных лет.
Однако в эти же годы началась подготовка т. н. «восьмикнижия», которое А. Ф. Лосев опубликовал с 1927 по 1930 гг. Это были «Античный космос и современная наука» (1927), «Философия имени» (1927), «Диалектика художественной формы» (1927), «Музыка как предмет логики» (1927), «Диалектика числа у Плотина» (1928), «Критика платонизма у Аристотеля» (1929), «Очерки античного символизма и мифологии» (1930), «Диалектика мифа» (1930).
Уже в конце 20-х годов автор этих книг подвергся травле и проработке в печати. На XVI партсъезде ВКП(б) его осудил (в первую очередь за «Диалектику мифа») Л. М. Каганович, как классового врага. В ночь на Страстную пятницу 18 апреля 1930 г. А. Ф. Лосева арестовали, приговорив к 10 годам лагерей (его супругу к 5 годам), обвиняя в антисоветской деятельности и в участии в церковно-монархической организации. Уже отбывшего 18 месяцев заключения во внутренней тюрьме Лубянки (4 месяца в одиночке) и находящегося в лагере на стройке Беломорско-Балтийского канала на Лосева в статье «О борьбе с природой» обрушился М. Горький.
С удивительной стойкостью переносили Лосевы свое лагерное бытие, о чем свидетельствует переписка А. Ф. с В. М., заключенной в лагере на Алтае. Поддерживала силу духа супругов Лосевых их глубокая вера и тайно принятый ими (под именами Андроника и Афанасии) монашеский постриг (1929 г., 3 июня), совершенный известным афонским старцем, архимандритом о. Давидом.
Однако сфабрикованное дело потерпело в конечном счете крах. Лосевых освободили в 1933 г. в связи с завершением стройки канала. Правда, А. Ф. вышел из лагеря, почти потеряв зрение, но зато с разрешением (сказалась помощь Е. П. Пешковой, жены Горького, главы Политического Красного Креста) вернуться с восстановлением гражданских прав в Москву.
В ЦК ВКП(б) бдительно следили за вернувшимся философом. Ему наложили запрет на работу по его прямой специальности, разрешив заниматься античной эстетикой и мифологией. Все 30-е годы А. Ф. переводил античных авторов: Платона, Аристотеля, Плотина, Прокла, Секста Эмпирика, мифо-графов и комментаторов философии, Николая Кузанского, а также знаменитый ареопагитский корпус. Штатного места в высших учебных заведениях для бывшего арестанта не было, и он вынужден был выезжать из Москвы раза два в год для чтения курсов античной литературы в провинцию.
В 1941 г. семья Лосевых пережила новую катастрофу - гибель дома от немецкой фугасной бомбы, полное разорение, смерть близких. Жить пришлось начинать сначала еще раз. Появилась надежда на университетскую деятельность. Пригласили на философский факультет МГУ им. Ломоносова. Но читавшего лекции и руководившего гегелевским семинаром проф. Лосева (1942-1944 гг.) изгнали из Московского университета по доносу (в нем принял участие и бывший друг), как идеалиста.
В 1943 г. А. Ф. присудили степень доктора филологических наук. Классическая филология оказалась спасительной. Власть перевела Лосева (оставить без работы не решились) в Московский государственный пединститут им. Ленина на открывшееся там классическое отделение, где он мешал как конкурент зав. кафедрой. Правда, через несколько лет отделение закрыли, и Лосев оказался сначала на кафедре русского языка, а затем на кафедре общего языкознания, где он преподавал древние языки аспирантам, проработав до самой своей кончины.
С 1930 по 1953 гг. А. Ф. Лосев не издал ни одного своего труда (перевод из Николая Кузанского не в счет) - издательства боялись печатать рукописи Лосева по античной эстетике и мифологии, обставляя их отрицательными рецензиями, обвиняя в антимарксизме, что граничило с антисоветчиной, грозило новым арестом. Спасла смерть Сталина.
С 1953 г. А. Ф. Лосева начали интенсивно печатать. Теперь, в 1998 г., в списке трудов Лосева более 700 наименований, из них более 40 монографий. С 1963 по 1994 гг. выходило новое лосевское «восьмикнижие» - «История античной эстетики» в 8 томах и 10 книгах (т. VIII в двух книгах, готовый еще в 1985 г., вышел посмертно в 1992 и 1994 гг.). Этот труд явился подлинной историей античной философии, которая вся, по определению ее автора, выразительна, а значит, эстетична. Более того, этот труд дает нам картину античной культуры в единении ее духовных и материальных ценностей.
На склоне лет А. Ф. смог вернуться к любимой еще с 20-х годов проблематике. Впервые за советское время вышло собрание сочинений Платона под редакцией А. Ф. Лосева и В. Ф. Асмуса со статьями А. Ф. и комментариями А. А. Тахо-Годи. Наконец, А. Ф. Лосев официально вернулся в философию, сотрудничая в пятитомной философской энциклопедии (1960-1970), где ему принадлежат 100 статей, иные из которых представляют большие глубокие исследования. Выпустил он (тоже впервые в русской науке) «Античную музыкальную эстетику» (1960-1961), не говоря уже о серьезных и объективных статьях, посвященных Рихарду Вагнеру, о котором не принято было говорить положительно (1968, 1978).
В 1983 г. вышла книга «Знак. Символ. Миф». Но еще раньше, в 1976-м, появилась книга «Проблема символа и реалистического искусства» (2-е изд., 1995). Именно Лосев впервые за советское время заговорил о символе, о предмете, долгие годы закрытом для исследователей и читателей, и заговорил положительно, вопреки ленинской критике. Впервые поднял А. Ф. и ряд наболевших вопросов, связанных с эпохой Возрождения. А. Ф. Лосев, несмотря на противодействие защитников марксистской доктрины, представил обратную сторону так называемых титанов Ренессанса с их вседозволенностью и абсолютизацией человеческой личности. «Эстетика Возрождения» (1978) оказалась, как всегда у Лосева, больше, чем эстетика. Это выразительный лик культуры целой эпохи.
Вернулся А. Ф. и к русской философии, о которой он писал в давние времена. Он подготовил большую книгу об учителе своей юности, Вл. Соловьеве, напечатав ее сокращенную редакцию под названием «Вл. Соловьев» (1983). Это вы звало невероятные гонения и на книгу (первую при советской власти о русском философе), и на ее автора. Книгу пытались уничтожить, а потом сослали на окраины страны (за невозможностью сослать самого автора). Рукописи Лосева в разных издательствах были задержаны на основе приказа Председателя Комиздата Б. Н. Пастухова. Полностью книга «Вл. Соловьев и его время» появилась в печати после кончины А. Ф., уже в 1990 г.
Так хотя бы в конце жизни, но снова были подняты Лосевым и восстановлены в своих правах излюбленные им с 20-х годов идеи (причем уже не только на античном материале) и выражены в чрезвычайно острой, яркой и полемической форме.
А. Ф. Лосев скончался 24 мая 1988 г. в день памяти славянских просветителей св. Кирилла и Мефодия, покровителей Лосева с детских лет (в гимназии домовый храм был посвящен этим святым). Последнее, что написал А. Ф. Лосев, - «Слово о Кирилле и Мефодии - Реальность общего», с которым А. Ф. собирался выступить в год празднования Тысячелетия Крещения Руси. Это слово на 9-й день по кончине А. Ф. я прочитала на Международной конференции, посвященной великому празднеству, в присутствии многочисленных гостей и участников почтенного собрания, светских и духовных лиц, в том числе высоких иерархов.
Читай
биографию философа мыслителя: факты жизни, основные идеи и учения
АЛЕКСЕЙ ФЕДОРОВИЧ ЛОСЕВ
(1893-1988)
Российский философ и филолог. В работах 1920-х годов дал своеобразный синтез идей русской религиозной философии начала XX века, прежде всего христианского неоплатонизма, а также диалектики Шеллинга и Гегеля, феноменологии Гуссерля. В центре внимания Лосева - проблемы символа и мифа ("Философия имени", 1927, "Диалектика мифа", 1930), диалектики художественного творчества и особенно античного мифологического восприятия мира в его структурной целостности. Автор монументального труда по истории античной мысли ("История античной эстетики" в 8 т.).
Лосев родился в Новочеркасске (столице Области Всевеликого Войска Донского) в скромной семье учителя математики, страстного любителя музыки, скрипача-виртуоза. Мать его была дочерью настоятеля храма Михаила Архангела, протоиерея о Алексея Полякова. Отец оставил семью, когда сыну было всего три месяца, и воспитанием мальчика занималась мать. От отца будущий философ унаследовал страсть к музыке и, как он сам признавался, "разгул и размах идей", "вечное искательство и наслаждение свободой мысли". От матери - строгое православие и нравственные устои жизни.
Мать и сын жили в собственном доме, который в 1911 году, когда Алексей окончил с золотой медалью классическую гимназию, пришлось продать - нужны были деньги для обучения в Московском Императорском Университете (доходов со сдаваемого матерью в аренду казачьего наследственного надела не хватало). Еще в гимназии юный Лосев стремился соединять все области знания в нечто единое. Он увлекался литературой, философией, математикой, историей, древними языками. Учителя были выдающимися знатоками своего дела. Достаточно сказать, что в старших классах гимназии юноша изучал сочинения Платона и Вл. Соловьева.
В переписке гимназиста Алексея Лосева и гимназистки Ольги Позднеевой (сестры его сотоварищей по гимназии братьев Позднеевых, будущих профессоров) есть примечательные свидетельства вполне осознанного юношей дальнейшего жизненного пути. "В работе вся цель жизни. Работать над самим собой, учиться и учить. Вот мой идеал", - и добавляет одно из любимых изречений: "Если ты молишься, если ты любишь, если ты страдаешь, то ты человек".
Он с гордостью пишет о своей матери, что это именно она сделала "из
жалкого, хрупкого дитяти юношу, честно трудящегося и стремящегося
оправдать свое название христианина". Особенно импонировал Алексею
Камилл Фламмарион, знаменитый французский астроном и вместе с тем
беллетрист, романами которого - "Стелла" и "Урания" - зачитывался
гимназист.
Для Алексея, который в 1909 году написал сочинение "Атеизм Его
происхождение и влияние на науку и жизнь", важно, что Фламмарион,
"будучи самым серьезным ученым, в то же время верующий в Бога", с
уважением относится к христианству. В этих словах заложен один из
главных жизненных и мировоззренческих принципов Лосева о целостном
восприятии мира через единство веры и знания. Вне философии юноша не
мыслит жизни. Он твердо уверен в том, что "философия есть жизнь", а
"жизнь есть философия".
Размышления о любви студента Лосева тоже утверждают "взаимную принадлежность" двух душ к "вселенскому всеединству", а стремление к любви тоже понимается как "стремление к утраченному единству", являясь космическим процессом. Наиболее четко и выразительно представлена идея всеединства в юношеской работе Лосева под названием "Высший синтез как счастье и ведение", которая была написана накануне отъезда в Москву перед поступлением в Московский университет в 1911 году.
Высший синтез - это синтез религии, философии, науки, искусства и нравственности, то есть всего, что образует духовную жизнь человека. Этот высший синтез, очевидно, нашел опору в теории всеединства Вл. Соловьева, которого Лосев считал своим первым учителем наряду с Платоном, учителем в жизненном, а не абстрактном понимании идей и виртуозной диалектике. Лосев был знатоком платоно-аристотелевского синтеза в неоплатонизме, последней философской школе античности.
В 1915 году он окончил два отделения историко-филологического факультета университета - философии и классической филологии, получил он и профессиональное музыкальное образование (школа итальянского скрипача Ф. Стаджи) и серьезную подготовку в области психологии. Еще студентом он стал членом Психологического института, который основал и которым руководил профессор Г. Челпанов. Обоих, учителя и ученика, связывало глубокое взаимопонимание. Челпанов рекомендовал студента Лосева в члены Религиозно-философского общества памяти Вл. Соловьева, где молодой человек общался с Вяч. Ивановым, Булгаковым, Ильиным, Франком, Е. Трубецким, о. П. Флоренским.
Оставленный при университете для подготовки к профессорскому званию, Алексей Лосев одновременно преподавал в московских гимназиях древние языки и русскую литературу, а в трудные революционные годы ездил читать лекции в только что открытый Нижегородский университет, где и был избран по конкурсу профессором, в 1923 году Лосева утвердил в звании профессора уже в Москве Государственный Ученый Совет. На родину, где никого из близких за годы революции не осталось в живых, Лосев не возвращался.
В 1922 году он вступил в брак (венчал в Сергиевом Посаде о. П. Флоренский) с Валентиной Михайловной Соколовой, математиком и астрономом, которой мы обязаны изданием книг Алексея Федоровича в 1920-х годах. Все эти годы Лосев был действительным членом Государственной Академии художественных наук, профессором Государственного Института музыкальной науки (ГИМН), где он работал в области эстетики, профессором Московской консерватории.
Начал он печататься с 1916 году ("Эрос у Платона", "Два мироощущения", "О музыкальном ощущении любви и природы"). Одна из первых работ Лосева - "Русская философия" - была отправлена за границу и увидела свет в 1919 году на немецком языке. В этой статье Лосев назвал характерную черту русского философствования - "апокалиптическую напряженность". Эта напряженность присутствует во всех трудах молодого ученого - многочисленных книгах и статьях, глубоких по содержанию, блистательных по форме.
В 1918 году молодой Лосев совместно с Булгаковым и Вяч. Ивановым готовил по договоренности с издателем Сабашниковым серию книг. Называлась эта серия под редакцией Лосева "Духовная Русь". В ней, кроме вышеназванных, участвовали Е. Трубецкой, С. Дурылин, Г. Чулков, С. Сидоров. Однако издание это не увидело света, что и неудивительно для революционных лет.
В эти же годы началась подготовка так называемого "восьмикнижия", которое А. Ф. Лосев опубликовал с 1927 по 1930 год. Это были "Античный космос и современная наука" (1927), "Философия имени" (1927), "Диалектика художественной формы" (1927), "Музыка как предмет логики" (1927), "Диалектика числа у Плотина" (1928), "Критика платонизма у Аристотеля" (1929), "Очерки античного символизма и мифологии" (1930), "Диалектика мифа" (1930).
Лосев как религиозный философ раскрывается наиболее полно в своей философии имени ("Философия имени" написана в 1923 году), в которой он опирается на учение о сущности Божества и энергиях, носителях. Его сущности (доктрина христианского энергетизма, сформулированная в XIV веке ев Григорием Паламой). Сущность Божества, как и положено в духе апофатизма, непознаваема, но сообщима через свои энергии. Эта доктрина нашла свое выражение в православном религиозно-философском движении имяславия, идеи которого глубоко понимали и развивали в 1910-х - начале 1920-х годов о. П. Флоренский, о. С. Булгаков, В. Эрн и др. Лосеву принадлежит серия докладов о почитании Имени Божьего в плане историческом и философско-аналитическом. Он пишет также статью "Ономатодоксия" (греческое название имяславия), предназначавшуюся для печати в Германии.
В "Философии имени" Лосев философско-диалектически обосновал слово и имя как орудие живого социального общения, далекое от чисто психологических и физиологических процессов.
Слово у Лосева всегда выражает сущность вещи, неотделимую от этой последней. Назвать вещь, дать ей имя, выделить ее из потока смутных явлений, преодолеть хаотическую текучесть жизни - значит сделать мир осмысленным. Поэтому весь мир, Вселенная есть не что иное, как имена и слова разных степеней напряженности. Поэтому "имя есть жизнь". Без слова и имени человек "антисоциален, необщителен, не соборен, не индивидуален". "Именем и словами создан и держится мир. Именем и словами живут народы, сдвигаются с места миллионы людей, подвигаются к жертве и к победе глухие народные массы. Имя победило мир".
Лосев - творец философии мифа, тесным образом связанной с его учением об имени. Автор понимает миф не как выдумку и фантазию, не как перенос метафорической поэзии, аллегорию или условность сказочного вымысла, а как "жизненно ощущаемую и творимую вещественную реальность и телесность". Миф - это есть "в словах данная личностная история". В мире, где царствует миф, живая личность и живое слово как выраженное сознание личности, все полно чудес, вопринимаемых как реальный факт, тогда миф есть не что иное, как "развернутое магическое имя", обладающее также магической силой.
"Диалектика мифа" заканчивается обещанием автора вернуться к проблемам абсолютной мифологии, он убежден, что железная логика диалектики и последовательное ее применение сокрушат все возможные кантовские паралогизмы и антиномии. Увы, осуществить это не удалось. Внимание автора в дальнейшем приковало то, что он назвал "относительной мифологией", общее рассмотрение теории мифа и его исторически сложившиеся формы. Лосев сознательно вставил в текст книги "Диалектика мифа" выброшенные цензурой опасные идеологические места. И не раскаивался. Он писал из лагеря жене: "В те годы я стихийно рос как философ, и трудно было (да и нужно ли?) держать себя в обручах советской цензуры". "Я задыхался от невозможности выразиться и высказаться". "Я знал, что это опасно, но желание выразить себя, свою расцветавшую индивидуальность для философа и писателя превозмогает всякие соображения об опасности" (22 марта 1932 года).
"Диалектика мифа" была разрешена цензурой, возможно потому, что политредактором Главлита был поэт-баснописец Басов-Верхоянцев, который дал заключение на эту опасную книгу. Как видно, поэт взял верх над цензором. Запрещенная книга вышла, и ее продавали (книгопродавцы действовали в своих интересах очень оперативно). Но большая часть тиража книги (и без того малого - 500 экземпляров) была уничтожена. С трибуны XVI партийного съезда большевиков Лосева развенчал Л. Каганович.
В ночь на Страстную пятницу 18 апреля 1930 года Лосева арестовали и приговорили к 10 годам лагерей (его супругу к 5 годам), обвинив в антисоветской деятельности и в участии в церковно-монархической организации. Уже на находившегося в лагере на строительстве Беломорско-Балтийского канала Лосева в статье "О борьбе с природой" обрушился М. Горький.
"Профессор этот явно безумен, очевидно малограмотен, и если дикие слова его кто-нибудь почувствует как удар - это удар не только сумасшедшего, но и слепого" Горький ссылается на работу Лосева, оставшуюся в рукописи и бесследно исчезнувшую в органах советской тайной полиции, - "Дополнения к "Диалектике мифа".
С удивительной стойкостью переносили Лосевы свое лагерное бытие, о чем свидетельствует переписка супругов. Поддерживала их силу духа глубокая вера и тайно принятый ими (под именами Андроника и Афанасий) монашеский постриг (в 1929 году, 3 июня), совершенный известным афонским старцем, архимандритом о. Давидом.
Однако сфабрикованное дело потерпело в конечном счете крах. Лосевых освободили в 1933 году в связи с завершением строительства канала. Правда, Алексей Федорович вышел из лагеря, почти потеряв зрение, но зато с разрешением (сказалась помощь Е. П. Пешковой, жены Горького, главы Политического Красного Креста) вернуться с восстановлением гражданских прав в Москву.
В ЦК ВКП(б) бдительно следили за философом. Ему наложили запрет на работу по его прямой специальности, разрешив заниматься античной эстетикой и мифологией. Все 1930-е годы Лосев переводил античных авторов: Платона, Аристотеля, Плотина, Прокла, Секста Эмпирика, мифографов и комментаторов философии, Николая Кузанского, а также знаменитый ареопагитский корпус.
Штатного места в высших учебных заведениях для бывшего арестанта не было, и он вынужден был выезжать из Москвы раза два в год для чтения курсов античной литературы в провинцию. Наука о числах, математика, "любимейшая из наук", связана для Лосева с астрономией и музыкой. Он разрабатывал ряд математических проблем, теорию множества, теорию функций комплексного переменного, занимался пространствами разного типа, общаясь с великими математиками Ф. Д. Егоровым и Н. Н. Лузиным.
Сохранился большой труд Лосева "Диалектические основы математики" с предисловием В. М. Лосевой (в 1936 году были наивные надежды на публикацию). Для него и его супруги существовала общая наука, которая есть и астрономия, и философия, и математика. Вместе с тем "математика и музыкальная стихия" для него также едины, ибо музыка основана на соотношении числа и времени, не существует без них, есть выражение чистого времени. В музыкальной форме существует три важнейших слоя - число, время, выражение времени, а сама музыка - "чисто алогически выраженная предметность жизни числа" "Музыка и математика - одно и то же" в смысле идеальной сферы. Отсюда следует вывод о тождестве математического анализа и музыки в смысле их предметности. Однако в музыке и математике есть и решительное различие. Музыка живет выразительными формами, она есть "выразительное символическое конструирование числа в сознании". "Математика логически говорит о числе, музыка говорит о нем выразительно".
И наконец, замечательное сочинение Лосева под названием "Самое само" (с интересными и подробными - их любил Лосев - историческими экскурсами). "Самое само" никогда не печаталось при жизни философа, сохранилась рукопись, чудом уцелевшая в огне войны 1941 года. Здесь учение Лосева о вещи, бытии, сущности, смысле, который коренится в глубинах эйдоса. Здесь заключены зерна лосевского представления о всеединстве и целостности, в котором каждая отдельная часть несет в себе сущность целого.
В 1941 году семья Лосевых пережила новую катастрофу - гибель дома от немецкой фугасной бомбы, полное разорение, смерть близких. Жить пришлось начинать сначала еще раз. Появилась надежда на университетскую деятельность. Пригласили на философский факультет МГУ им. Ломоносова. Но читавшего лекции и руководившего гегелевским семинаром профессора Лосева (1942-1944) изгнали из Московского университета по доносу (в нем принял участие и бывший друг) как идеалиста.
В 1943 году Лосеву присудили степень доктора филологических наук. Классическая филология оказалась спасительной. Власть перевела Лосева (оставить без работы не решились) в Московский государственный пединститут им. Ленина на открывшееся там классическое отделение, где он мешал как конкурент заведующего кафедрой. Правда, через несколько лет отделение закрыли, и Лосев оказался сначала на кафедре русского языка, а затем на кафедре общего языкознания, где он преподавал древние языки аспирантам, проработав до самой своей кончины.
С 1930 по 1953 годы А. Ф. Лосев не издал ни одного своего труда (перевод из Николая Кузанского не в счет) - издательства боялись печатать рукописи Лосева по античной эстетике и мифологии, обставляя их отрицательными рецензиями, обвиняя в антимарксизме, что граничило с антисоветчиной, грозило новым арестом.
И только после смерти Сталина Лосева начали печатать. В 1998 году в списке трудов Лосева было более 700 наименований, из них более 40 монографий. С 1963 по 1994 год выходило новое лосевское "восьмикнижие" - "История античной эстетики" в 8 томах и 10 книгах. Этот труд явился подлинной историей античной философии, которая вся, по определению ее автора, выразительна, а значит, эстетична. Более того, этот труд дает нам картину античной культуры в единении ее духовных и материальных ценностей.
Лосев официально вернулся в философию, сотрудничая в пятитомной философской энциклопедии (1960-1970), в которой ему принадлежат 100 статей, иные из которых представляют большие глубокие исследования. Выпустил он (тоже впервые в русской науке) "Античную музыкальную эстетику" (1960-1961), не говоря уже о серьезных и объективных статьях, посвященных Рихарду Вагнеру, о котором не принято было говорить положительно (1968 1978).
В 1966 году в серии "Философское наследие" готовился "Платон", издательство устроило совещание по поводу вступительной статьи, написанной Лосевым. Редактор требовал от автора критики "ошибок Платона". "Каких ошибок?" - "Но ведь Платон был идеалист!" Слепой старец ответил: "Ну и что? Умный идеализм ближе к умному материализму, чем глупый материализм, вы знаете, кто это сказал?"
Ссылка на авторитеты порой помогала. В книге о символе Лосев процитировал даже одиозного Митина. Многие удивлялись, но поддержка влиятельного академика была обеспечена. "Я - не великомученик, а боец, мне подавай победу, а не посмертное почитание", - сказал он однажды. И выходил победителем в трудных ситуациях.
В Союз писателей его приняли накануне 90-летия. Вскоре присудили Государственную премию - за многотомную "Историю античной эстетики".
Почему Лосев обратился к античности? Не только потому, что окружающая действительность бездуховна и безнравственна и нам следует вернуться к тому, с чего начинала мировая культура. Нет, Лосев как раз выступал против некритического отношения к древности (как в книге "Эстетика Возрождения" против излишних восторгов по поводу ренессансного рационализма).
Античность - "детство человечества", ее культура слишком телесна, ее мифология примитивна, "относительна". Абсолютная мифология пришла с христианством, на родной земле, в родной культуре искал и находил Лосев свои идеалы. Именно поэтому в конце своей жизни он снова обратился к творчеству Соловьева.
В 1983 году вышла книга "Знак Символ. Миф". Но еще раньше, в 1976-м, появилась книга "Проблема символа и реалистического искусства". Именно Лосев впервые за советское время заговорил о символе, о предмете, долгие годы закрытом для исследователей и читателей, и заговорил положительно, вопреки ленинской критике. Впервые поднял Алексей Федорович и ряд наболевших вопросов, связанных с эпохой Возрождения. Лосев представил обратную сторону так называемых титанов Ренессанса с их вседозволенностью и абсолютизацией человеческой личности. "Эстетика Возрождения" (1978) оказалась, как всегда у Лосева, больше, чем эстетика. Это выразительный лик культуры целой эпохи.
Вернулся Лосев и к русской философии, о которой он писал в давние времена. Он подготовил большую книгу об учителе своей юности, Вл. Соловьеве, напечатав ее сокращенную редакцию под названием "Вл. Соловьев" (1983). Это вызвало невероятные гонения и на книгу (первую при советской власти о русском философе), и на ее автора. Книгу пытались уничтожить, а потом отправили на окраины страны. Рукописи Лосева в разных издательствах были задержаны на основе приказа председателя Комиздата Б. Н. Пастухова. Полностью книга "Вл. Соловьев и его время" появилась в печати уже в 1990 году.
Лосев всегда отмечал синтетический характер своего мировоззрения "В моем мировоззрении синтезируется античный космос с его конечным пространством и - Эйнштейн, схоластика и неокантианство, монастырь и брак, утончение западного субъективизма с его математической и музыкальной стихией и восточный паламитский онтологизм и т. д. и т. п."
Лосев скончался 24 мая 1988 года в день памяти славянских просветителей св. Кирилла и Мефодия, покровителей Лосева с детских лет (в гимназии домовый храм был посвящен этим святым). Последняя его работа - "Слово о Кирилле и Мефодии - Реальность общего".
Лосев мог с полным правом писать в "Истории эстетических учений", что он не чувствует себя "ни идеалистом, ни материалистом, ни платоником, ни кантианцем, ни гуссерлианцем, ни рационалистом, ни мистиком, ни голым диалектиком, ни метафизиком". "Если уж обязательно нужен какой-то ярлык и вывеска, то я, - заключает он, - к сожалению, могу сказать только одно: я - Лосев".
* * *
Вы
читали биографию философа, факты его
жизни и основные
идеи его философии. Эту биографическую статью можно
использовать, как доклад (реферат, сочинение или
конспект)
Если вас интересуют биографии и учения других (русских и зарубежных)
философов, то читайте (содержание слева) и вы найдёте жизнеописание
любого великого философа
(мыслителя, мудреца).
В основном, наш сайт (блог, сборник текстов) посвящён философу
Фридриху Ницше (его идеям, произведениям и жизни) но в философии
всё связано и нельзя понять одного философа, совсем не
читая других...
В XX
веке
среди философских учений можно выделить - экзистенциализм -
Хайдеггер, Ясперс, Сартр...
Первый известный на Западе русский философ -
Владимир Соловьев. Лев Шестов был близок к
экзистенциализму. Наиболее читаемый на Западе из русских
философов -
Николай Бердяев.
Спасибо за чтение!
......................................
Copyright:
Лосев, Алексей Фёдорович Алексей Фёдорович Лосев Дата рождения: 10 (22) сентября 1893(18930922) Место рождения: Новочеркасск, Россия Дата смерти: 23 мая 1988 Место с … Википедия
- (1893 1988), философ и филолог, профессор (1923). В 1930 33 в концлагере (Беломоро Балтийский канал). В работах 20 х гг. дал своеобразный синтез идей русской религиозной философии начала XX в., прежде всего христианского неоплатонизма, а также… … Энциклопедический словарь
- (1893, Новочеркасск 1988, Москва), философ, филолог. Из семьи учителя гимназии. В 1911 окончил классическую гимназию с золотой медалью, получил также музыкальное и математическое образование. Окончив затем в 1915 историко филологический… … Москва (энциклопедия)
ЛОСЕВ Алексей Фёдорович - , философ и филолог классик, дер филол. наук (1943), проф. (1923). Окончил Моск. ун т (1915), вёл науч. работу там же. Участвовал в деятельности филос. об в 10 х нач. 20 х гг.: Религиозно филос. об… …
ЛОСЕВ. Алексей Фёдорович - , философ и филолог классик, дер филол. наук (1943), проф. (1923). Окончил Моск. ун т (1915), вёл науч. работу там же. Участвовал в деятельности филос. об в 10 х нач. 20 х гг.: Религиозно филос.… … Российская педагогическая энциклопедия
Лосев, Алексей Фёдорович - (1893 1988) философ и филолог классик, д р филологических наук (1943), профессор (1923). По окончании Московского университета вёл в нём научную работу. Участвовал в деятельности философских обществ в 10 х начале 20 х гг. Преподавал в разных… … Педагогический терминологический словарь
Фёдорович Алексей Фёдорович Лосев Дата рождения: 10 (22) сентября 1893(18930922) Место рождения: Новочеркасск, Россия Дата смерти: 23 мая 1988 Место с … Википедия
ЛОСЕВ, АЛЕКСЕЙ ФЕДОРОВИЧ (1893–1988), русский философ, ученый. Родился 10 (22) сентября 1893 в Новочеркасске. Окончил историко-филологический факультет Московского университета, в 1919 был избран профессором Нижегородского университета. В начале 1920-х годов Лосев становится действительным членом Академии художественных наук, преподает в Московской консерватории, участвует в работе Психологического общества при Московском университете, в Религиозно-философском обществе памяти Вл.Соловьева. Уже в первой публикации Лосева Эрос у Платона (1916) была обозначена глубокая и никогда не прерывавшаяся духовная связь мыслителя с традицией платонизма. Определенное влияние на молодого Лосева оказала метафизика всеединства Вл.Соловьева , религиозно-философские идеи П.А.Флоренского. О том, что именно он ценил и что не мог принять в творчестве Вл.Соловьева, Лосев много лет спустя рассказал в книге Владимир Соловьев и его время (1990). В конце 1920-х годов публикуется цикл его философских книг: Античный космос и современная наука , Философия имени , Диалектика художественной формы , Музыка как предмет логики , Диалектика числа у Плотина , Критика платонизма у Аристотеля , Очерки античного символизма и мифологии , Диалектика мифа . Сочинения Лосева подверглись грубым идеологическим нападкам (в частности, в докладе Л.М.Кагановича на ХVI съезде ВКП(б)). В 1930 Лосев был арестован, а затем отправлен в лагерь на строительство Беломорско-Балтийского канала. Из лагеря Лосев возвращается в 1933 тяжело больным человеком.
Новые труды ученого увидели свет лишь в 1950-е годы. В творческом наследии позднего Лосева особое место занимает восьмитомная История античной эстетики – глубокое историко-философское и культурологическое исследование духовной традиции античности. В самые последние годы были опубликованы неизвестные религиозно-философские сочинения мыслителя.
Характерная для Лосева погруженность в мир античной философии не сделала его равнодушным к современному философскому опыту. В ранний период творчества он самым серьезным образом воспринял принципы феноменологии. Лосева привлекало в философии Гуссерля то, что в определенной мере сближало ее с метафизикой платоновского типа: учение об эйдосе, метод феноменологической редукции, предполагающий «очищение» сознания, и переход к «чистому описанию», к «усмотрению сущностей». В то же время методологизм и идеал «строгой научности», столь существенные для феноменологии, никогда не имели для Лосева самодовлеющего значения. Мыслитель стремился «описывать» и «усматривать» не только феномены сознания, хотя бы и «чистого», но и подлинно бытийственные, символически-смысловые сущности, эйдосы. Лосевский эйдос – не эмпирическое явление, но и не акт сознания. Это «живое бытие предмета, пронизанное смысловыми энергиями, идущими из его глубины и складывающимися в цельную живую картину явленного лика сущности предмета».
Не приняв «статичности» феноменологического созерцания, Лосев обратился к диалектике, определяя ее как «подлинную стихию разума», «чудную и завораживающую картину самоутвержденного смысла и разумения». Лосевская диалектика призвана раскрыть смысл мира, который, согласно философу, есть «разная степень бытия и разная степень смысла, имени». В имени «светится» бытие, слово-имя – не отвлеченное понятие только, но живой процесс созидания и устроения космоса («именем и словами создан и держится мир»). В онтологии Лосева (мысль философа была онтологична уже изначально и в этом отношении можно согласиться с В.В.Зеньковским , что «до всякого строгого метода он уже метафизик») бытие мира и человека раскрывается также в «диалектике мифа», который, в бесконечно многообразных формах, выражает столь же бесконечную полноту реальности, ее неиссякаемую жизненную силу. Метафизические идеи Лосева в существенной мере определили философское своеобразие его фундаментальных трудов, посвященных античной культуре.